Живопись XVIII в.

Владимир Лукич Боровиковский, «Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке», «Портрет М.И. Лопухиной»

Владимир Лукич Боровиковский был выдающимся русским портретистом. Его творчество можно охарактеризовать как заключительный этап в развитии традиций портретной живописи XVIII в. Творчество Боровиковского охватывает период конца XVHI – первой четверти XIX века, являясь, таким образом, связующим звеном двух столетий, а также во многом предвосхищает искусство нового времени.

Он родился в маленьком украинском городке Миргороде. Его отец, Лука Боровик, и два брата были иконописцами. Боровиковский также начинал как иконописец. В 1787 г. он создал две картины с изображением дома, в котором жила императрица Екатерина II со своим сыном. В 1788 г. для совершенствования в живописи он приезжает в Санкт-Петербург. Здесь он сближается с Н.А. Львовым, который ему покровительствует. Войдя в его дом, Боровиковский погружается в творческую среду, которая знакомит его с кругом интересов интеллектуальных людей Санкт-Петербурга и помогает сформировать собственное мировоззрение. Первыми его учителями были Н. А. Львов, а также Д. Левицкий – друг этого дома. В 1792 г. он обучается портретному мастерству у И. Б. Лампи, перенимая у него основные технические навыки. Видя одаренность своего ученика, Лампи ходатайствует перед Академией художеств о присвоении Боровиковскому звания академика.

Боровиковский был портретистом по призванию. «Великий мастер русского портрета, поэт мечтательной грусти и нежных «сантиментов», с особенной любовью писавший очаровательных женщин Павловского и Александровского времени», – писал о нем И. Э. Грабарь. Будучи тесно связанным с лучшими людьми своего времени, следуя традиции классического искусства, Боровиковский привносит в живопись высокие представления о человеке.

Каждому портретному образу этого мастера присущи красота и одухотворенность. Великолепно владевший живописной техникой, обладавший безукоризненным композиционным мастерством, он сумел достичь совершенной гармонии в изображении внешнего облика и внутреннего мира людей. Можно сказать, что образы Боровиковского в живописи ассоциируются с пушкинскими образами в литературе. Таковы его портреты сестер Гагариных, Е. Н. Арсеньевой и один из его шедевров – портрет М. И. Лопухиной. ,

Внимание художника было обращено на характеристику внутреннего мира человека, его неповторимую индивидуальность. Образ же в целом подчинялся единому, полюбившемуся художнику идеалу чистой поэтической личности, обладающей возвышенной душой. Поза, движения рук, пейзаж были своеобразным обрамлением, в котором выступало лицо модели. Он выработал особую манеру письма: мягкие переливы тонов, перламутровость и гладкость, «фарфоровый» отлив живописной поверхности соединились у мастера с четкостью рисунка и классической строгостью линий.

Среди ранних работ художника выделяется очаровательный портрет О. К. Филипповой, жены друга Боровиковского – архитектора, участвовавшего в постройке Казанского собора. Она изображена в белом утреннем туалете на фоне сада. В ее руке бледная роза. Образ молодой женщины лишен малейших признаков жеманства, кокетливости. Черты лица индивидуальны; миндалевидный разрез глаз, рисунок ноздрей, родинка над верхней губой – все придает неизъяснимую прелесть лицу, в выражении которого сквозит почти детская нежность и мечтательная задумчивость.

Одним из наиболее зрелых лирических произведений художника был портрет М. И. Лопухиной. Поза молодой женщины непринужденна, проста и вместе с тем изысканно-изящна. Гармония образа создается всем художественным строем произведения: певучей плавностью линий, движением руки, ритмическими повторами стволов и ветвей деревьев тенистого парка, тончайшими светотеневыми нюансами, нежно-голубым, перламутровым колоритом, воспринимаемым подобно волшебным звукам клавесина. Именно этому портрету посвятил замечательные строки Я.П. Полонский:

Она давно прошла, и нет уже тех глаз И той улыбки нет, что молча выражали Страданье – тень любви, и мысли – тень печали. Но красоту ее Боровиковский спас... Так часть души ее от нас не улетела, И будет этот взгляд и эта прелесть тела К ней равнодушное потомство привлекать, Уча его любить, страдать, прощать, молчать.

Боровиковскому позировали вельможи, генералы, отцы церкви. Он «удостаивался чести» писать с натуры Екатерину П. Одним из таких портретов является «Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке». Непринужденность и интимность свойственны этому портрету.

Екатерина II изображена гуляющей по парку Царского Села со своей любимой собачкой. Образ ее не лишен сентиментальности. Но важно уже то, что Боровиковский отказался от изображения царицы в виде «земной богини». Она предстала в обычном домашнем облике. Не случайно этот образ позднее привлек А. С. Пушкина. Именно такой, благосклонной, величественно-снисходительной, должна была показаться императрица невинной, неопытной, доверчивой Маше Мироновой – капитанской дочке, искавшей помощи и покровительства.

Иную грань, не менее типичную для эпохи, раскрывают мужские портреты Боровиковского. Серьезен и несколько угрюм Д. П. Трощинский, статс-секретарь Екатерины II. Мужественным, овеянным славой суворовских походов изобразил живописец Ф. А. Боровского.

В конце жизни художник занимался религиозной живописью: написал несколько икон для строящегося Казанского собора, расписал иконостас церкви Смоленского кладбища в Петербурге. Но ни деньги, ни слава не меняли художника. Боровиковский вел одинокую, замкнутую жизнь, будучи всецело поглощен искусством.

Умер художник на шестьдесят восьмом году жизни. Он просил похоронить себя без «излишних церемоний». Его любимый ученик, А. Г. Венецианов, писал в письме к другу: «Почтеннейший и великий муж Боровиковский кончил дни свои, перестал украшать Россию своими произведениями и терзать завистников... Я буду писать его биографию».

Много десятилетий прошло, прежде чем появился широкий общественный интерес к творчеству Боровиковского. Этому во многом способствовала выставка 1905 г., где было показано более ста портретов, принадлежащих его кисти. Работы великого мастера, разбросанные по дворянским усадьбам и частным собраниям, только в XX в. вошли в коллекции музеев и сейчас с достаточной полнотой представляют творческое наследие этого выдающегося мастера.